Раздел второй.

Предтечи

Предтечи – лица, явления или факты,

предшествующие чему-либо,

подготавливающие условия

для деятельности других,

для появления чего-нибудь нового.

(Из современных словарей).

По археологическим данным известно, что заселение Рязанской (а вместе с нею и Пронской) земли древним человеком относится ко времени верхнего палеолита – так археологи называют заключительную стадию очень продолжительного древнего каменного века. Хронологические его рамки определяются от 40–35 тысяч до 12–10 тысяч лет до нашего времени. Этот отрезок существования Земли совпадает с завершающей фазой ледникового периода. В ту пору ледники, занимавшие северную часть Восточной Европы, в результате постепенного таяния стали отступать. А первобытный человек приступил к освоению освобождающейся территории.

Начиная с эпохи неолита* и в более поздние времена, на территории Центра Европейской части сегодняшней России жили племена и группы людей уже полностью вписавшиеся в ее пейзаж. Природные условия – плодородная земля, многоводные реки, обширные пойменные луга, наличие необходимых для обустройства и хозяйствования полезных ископаемых, лесные богатства, суровый, но здоровый климат – все это благоприятствовало здешнему обитанию человека. А виды освоенной им деятельности – строительство жилья, охота, собирательство, рыболовство, земледелие, скотоводство, ремесло, торговля – способствовали высокой плотности заселения. Однако эти факторы, эти возможности, благоприятствующие нормальному человеческому существованию, казались, по-видимому, не менее привлекательными и другим, соседним племенам. Свято место пусто не бывает…

Однако в нашу задачу не входит ни описание их начального существования, ни эволюция* в деле использования ими природы, ни борьбу с соседними племенами. Раскрытие этих вопросов далеко увело бы нас от темы. Поэтому мы, в целях ее углубления, коснемся лишь истории возникновения славянской нации и кратко расскажем о народах-аборигенах*, возможно обитавших на исследуемой нами территории – Пронской земле. Вне всякого сомнения они наложили свой индивидуальный отпечаток как на саму местность, так и повлияли на характер новых пришельцев (при длительных с ними взаимных сношениях). С них-то мы и начнем.

Финно-угорские племена

Обширнейшие пространства лесной зоны Восточной Европы – от побережья Балтийского моря на западе до Уральских гор на востоке и даже далее, до Оби – с глубокой древности заселяли два этноязычных* массива – балты и финно-угры . Они принадлежали к различным, неродственным языковым семьям – индоевропейской (в последнюю входят и славяне) и уральской.

Балтские племена (их потомки – нынешние литовцы и латыши) в средние века заселяли области Юго-Восточной Прибалтики, включая значительные части бассейнов рек Немана и Западной Двины (территория современной Беларуси). Но их история не входит в круг обсуждаемых нами вопросов, поэтому, ограничимся этим о них сообщением.

Финно-угорским племенам принадлежали северные и северо-восточные побережья Балтики (современная Эстония и Ленинградская область), а также территории, расположенные по всему бассейну верхней и средней Волги (до впадения в нее Камы) и далее на восток до Оби.

Вся эта область характеризуется равнинностью, поэтому одна из ее частей, европейская, так и называется – Русской равниной. Хотя в отдельных ее местах наблюдаются конечно-моренные возвышенности, чередующиеся с песчаными или болотистыми низинами и озерами. Почвы на этих возвышенностях – подзолистые и дерново-подзолистые (мало- и средне-плодородные) с массивами болот и заболоченными участками. В низменностях же заболоченность перемежается смешанными лесами; здесь преобладает травяной напочвенный покров (достаточно плодородный).

Осваивать эти земли древние племена начали за несколько тысячелетий до нашей эры, еще в эпоху камня. В период своей максимальной общности они говорили на едином финно-угорском языке . Причем большинство исследователей склоняются к мысли, что центр этой общности формировался в Волго-Камье и на прилегающих к ней областях Среднего Приуралья. А расселение и взаимодействие с племенами иных языковых семей привело к их дальнейшее расчленению.

От этого массива прафинно-угров* отделились 2 группы – прибалтийско-финская (эсты, ливы, ведь, корела, ижора, весь, чудь и др.) и поволжско-финская , а также 3-я небольшая группа прапермских племен (коми-зыряне, коми-пермяки, удмурты).

В состав интересующей нас Поволжско-финской группы племен, обитавшей в пределах бассейна Оки, входили: мордва, мурома, мещера, меря, а также несколько восточнее расселенные – марийцы.

Вот о них (исключив близко не соседствующих с Нашим Краем марийцев), когда-то населявших нынешние Рязанскую, Московскую, Владимирскую, Горьковскую и некоторые другие области Центра Европейской части современной России, мы и расскажем в виде кратких исторических справок.

Мордва – нация, составляющая коренное население нынешней Мордовии; частично проживает в отдельных районах Горьковской, Пензенской, Саратовской, Куйбышевской и Ульяновской областей. Произошла от древних племен, обитавших с VII века до нашей эры в междуречьях Оки, Волги, Цны, Суры, Алатыря, Мокши. В русских летописях впервые упоминается под 1103 годом. С начала XII века, вследствие интенсивного колонизационного движения славян на восток, начинается их постепенное вытеснение. Наиболее интенсивным оно стало в XIII веке в связи с основанием в 1221 году Нижнего Новгорода. В это время мордва уже была оседлым земледельческим народом, имевшим своих князей, города и крепости (находившиеся преимущественно в лесах). В 1329 году мордва попала под власть татар, которая особенно сильной была на юге указанной территории. После падения Золотой Орды мордва перешла под власть Казанского ханства, в результате гибели которого оказалась в составе Московского государства.

Мурома – племя, родственное мордве; язык его был тоже близок мордовскому. Территориально оно располагалось в нижнем течении Оки. Начальная летопись под 862 годом сообщает, что племя мурома составляло дославянское население одноименного города и являлось его «первым насельником». Занятиями этого племени были скотоводство, земледелие, пушная охота, рыболовство, бортничество, металлургия железа, меднолитейное и ювелирное ремесла. Значительную роль в его сношениях с соседями – а это были, главным образом, племена, обитавшие в Приуралье – играла торговля. В X - XI веках мурома платило дань Киевской Руси, а с XII века оно полностью обрусело.

Мещeра – племя финского происхождения, но рано отатаренное. Заселяло междуречья Клязьмы, Москвы и Средней Оки. Культура этого племени была близкой к древнемордовской. Жившая в границах ханства мещера, по-видимому, попала под сильное влияние татар, а после падения Казани (1552 г.) бежала за Волгу. К XVI веку большая часть племени, окская, обрусела, хотя и сохранила свое имя. Другая, заволжская ее часть, слилась с татарами.

Мeря – древнее финское племя. Упоминается в нашей древнейшей летописной истории – «Повести временных лет», как платившее дань варягам (северным морским разбойникам – викингам). Летопись помещает это племя в современных границах Ярославской, Владимирской, Костромской и Ивановской областей. Большинство исследователей сближают этот народ с современными марийцами. Колонизация славянами области их расселения уничтожила мерянскую самостоятельность. В результате меряне отчасти отошли с другими финским племенами к северу, отчасти растворились в массе более культурных славян и содействовали образованию великорусской народности. Летописные данные о племени меря весьма скудны и прекращаются уже в 907 году. Однако еще в XVI веке существовало предание, что это племя бежало в Волжско-Камскую Булгарию*, чтобы спастись от крещения.

Древние славяне

Отсюда и до последней страницы своего сочинения я буду (в меру своих способностей и историко-документальных возможностей) делать попытки, подтверждающие одну аксиому *. Суть ее такова:

Пассивность, покорность и долготерпение, которые наблюдаются в поступках (или наоборот: там, где поступки должны были быть, но отсутствуют) на протяжении последних веков, – свойства, не присущие изначальному характеру славян. Они – не суть врожденные качества и русского народа, а возникли в результате тяжелейших многовековых испытаний в борьбе за свое историческое выживание.

За два последних тысячелетия многие, очень многие племена и народы канули в Лету, а славяне и особенно главная, самая многочисленная их ветвь, русский народ * , существует доныне. И не только существует, но и вносит свой значительный вклад в развитие мирового цивилизационного процесса. И не вина наша, что мы, русские, сегодня так пассивны, покорны и долготерпеливы, а беда, болезнь…

Я не стал бы тревожить в себе (и в читателе!) историческую ностальгию, если б не вера в то, что Русь, особенно сегодняшняя, униженная и оболганная, стоит на том критически-возрастном пороге, с которого начнется обратный процесс: очищение ее славянской души от «исторической коросты».

По вопросу о времени зарождения славянских народов имеются крайне противоречивые суждения.

По одной из них поиск следов славян ведется как можно раньше (как бы стыдясь того, что наши предки появились на исторической арене как народ «второго» эшелона), то есть во втором, третьем и т.д. тысячелетиях до нашей эры.

В современной литературе можно встретить и таких построителей исторических моделей, которые «умудряются» видеть славянское начало в лице ветхозаветного Афета, одного из сыновей Ноя, спасшегося с двумя другими своими сыновьями (их звали Сим и Хам) от всемирного потопа.

Наиболее ревностные ценители прямых исторических линий связывают славянское начало либо с египетским богом Ра, от которого будто бы происходит наше самоназвание, либо таинственными арийцами, жившими будто бы на Северном полюсе (на материке Арктида, который впоследствии якобы ушел под воду) и расселившимися оттуда по всей Европе.

Существует и противоположная точка зрения, которая уменьшает исторический возраст славян. При этом используется тот факт, что славяне под своим именем стали известны (византийским, германским и арабским ученым) лишь в VI веке нашей эры. Поэтому некоторые историки утверждают, что именно с этого времени началась славянская история.

Однако, на наш взгляд, более продуктивной является такая точка зрения, которая относит зарождение славяно-русского этноса к первым векам христианской (то есть новой) эры. И это подтверждается тем, что наиболее древнее упоминание племени slov e ne встречается еще у Птолемея*.

Подлинными предками славян можно считать разнообразные родоплеменные группировки (оседлые и кочующие, земледельческие и скотоводческие), обитавшие в огромных по масштабу районах Центральной и Восточной Европы – от Одера на западе (современная Германия) и Вислы (Польша) до Днепра на востоке и от Балтийского моря на севере до нижнего Дуная (Румыния) на юге.

В этой обширной зоне древние славяне имели тесные пограничные контакты: со стороны севера и запада – с балтийскими, финно-угорскими и северогерманскими племенами, на юге – с народами греко-римской цивилизации. И восточная их граница также была открытой для всевозможных контактов (мирных и немирных) с многочисленными и разноликими народами Азии. Проходила она приблизительно по Днепру, а точнее в полосе: Днепр (в его среднем течении) – Северский Донец. На юге она опускалась до берегов Азовского и Черного морей. Именно здесь зародился славяно-русский народ – восточно-европейская ветвь славянских этносов (их потомками называются сегодня русские, украинцы, белорусы)

Незадолго до времени славяно-русского этногенеза* на территории всего северного Причерноморья господствовали скифы*. Они создали здесь несколько государств, известных еще древним грекам, поскольку торговали и воевали с ними. Наиболее мощным из них было царство, сформированное еще в III веке до н.э. с центром в Крыму (столичный их город Неаполь располагался в окрестностях современного Симферополя). В него входили многие скотоводческие и земледельческие племена, причем, некоторые из них впоследствии были ассимилированы* славяно-русами.

Известные поэтические строки А.Блока «Да, скифы мы, да, азиаты мы – / С раскосыми и жадными очами…» отражают (хотя и в преувеличенной форме) тот несомненный факт, что славяно-русский этнос, зародившийся в юго-восточной Европе, является в известном смысле наследником богатой скифской культуры.

Таким образом, Северное Причерноморье всегда было объектом сильных влияний со стороны южных цивилизованных центров – Греции, Римской империи и Византии.

В первой половине первого тысячелетия н.э. римские и византийские писатели не оперировали термином «славяне». Они называли наших предков именами «венеды» и «анты». На римской географической карте IV века, которая сохранилась, венеды показаны в междуречье Дуная и Днестра. Восточнее жили анты, то есть восточные славяне. Они – наши прямые предки и непосредственные соучастники славяно-русского этногенеза. Впервые название «ант» встречается в одной из керченских надписей в III веке нашей эры. Из произведений римских и византийских авторов явствует, что анты жили на довольно широкой полосе северного Причерноморья – от Карпат до Северского Донца. Анты уже выходили из рамок родо-племенного строя. У них начинало складываться государство, хотя его развитие было задержано Великим переселением народов*.

Славяне издревле занимались земледелием. Видимо, поэтому у них довольно рано возникла территориальная (соседская) община, вытеснившая кровнородственную общину, присущую восточным племенам. В территориальной славянской общине не было ярко выраженного преклонения роду-племени, в ее состав легко принимались чужеземцы. Управление при таком устройстве было связано с хозяйственными задачами, поэтому влияние выборных должностных лиц, координирующих деятельность сообщества, впоследствии стало преобладающим. А хозяйственные потребности сельской общины ограничивались пределами ближней округи, названной впоследствии волостью.

На более обширных территориях сферы общих интересов проявлялись в поклонении общим богам, «игрищах между селами» с целью заключения браков, отношениях с иными племенами. Таким образом, первоначально иерархия (то есть порядок подчиненности) государственного управления у славян строилась в зависимости от действительных потребностей – снизу вверх . Византийский историк VI века Прокопий Кесарийский* отмечал, что племена славян «не управляются одним человеком, но издревле живут в народоправстве, и поэтому у них счастье и несчастье в жизни считается общим делом». Кстати, способность славян быстро ассимилировать другие народы как раз и объясняется наличием у них соседской (территориальной) общины. Еще один византиец, Маврикий Стратег*, в своем «Стратегиконе» писал, что у славян не было рабства, а пленникам предлагалось либо выкупиться за незначительную сумму, либо остаться в общине на правах равного.

Более того, некоторые исследователи* утверждают, что упомянутый Птолемеем славянский этноним* slov e ne связан со словами-понятиями: свобода , свободный человек, а также воля, власть, независимость, освобождение от рабства, состояние свободного человека. В пространственном же отношении состоянию свободы у древних и более поздних славян соответствовала самостоятельная обособленная жизнь, которая могла воплощаться в форму поселения типа слободы, как чего-то противопоставленного исходному поселению с большей степенью регламентации* и контроля, от которого обособлялись селившиеся в слободе.

Славяне близко стояли к природе, жили с ней одной жизнью, и в течение долгого времени под ее непосредственным воздействием и влиянием вырабатывали свои навыки, свой характер, свое мировоззрение, гармонизировавшие с их деятельностью. Результаты такой многовековой работы глубоко и прочно залегли в их душах, вошли в плоть и кровь и преемственно передавались в потомство.

Неприглядна и убога была окружающая обстановка, ограниченными были интересы их жизни. Но непривлекательные стороны такого существования окупались широким простором, полной свободой деятельности, отсутствием постоянного и часто изнурительного труда, на который обречено большинство ныне живущих на земле.

Не было тогда у них бьющего в глаза блеска современной цивилизации с ее соблазнительной роскошью, ложной мишурой и обманчивыми утехами. Вместе с тем, древние славяне не знали той мучительной розни между понятием и практикой жизни, не знали тех сложных, условных обязанностей, которые отравляют жизнь большинства людей в цивилизованных обществах.

Основой деятельности славян было натуральное хозяйство; то есть каждая община должна была обеспечивать себя всем необходимым: посудой, орудиями труда, оружием. Ремесленные изделия изготавливались, в основном, для внутренних нужд, а не на продажу. Их поселения располагались, в основном, на невысоких берегах рек, были они невелики по площади и состояли из 15-20 малых полуземлянок, в каждой из которых жила малая семья (муж, жена, дети). Характерным признаком славянского жилища была каменная печь, которая располагалась в углу полуземлянки. У многих племен была распространена полигамия (многоженство): славянский мужчина имел двух-трех жен. Своих умерших сородичей славяне-язычники сжигали. Их высшие боги были связаны с землей, а верования – с земледельческими культами* плодородия . Отличительной чертой славянского язычества было отсутствие человеческих жертвоприношений.

Вместе с тем, древние славяне были умелыми, изобретательными и хитрыми воинами. Наличие территориальной общины предполагало, что в случае опасности каждый общинник берет в руки оружие. Имеется немалое количество примеров, когда византийская организованная армия терпела поражение от славян, не располагающих какой-либо четкой военной структурой, а ведущих своеобразную партизанскую войну.

Сами же термины «рус» и «рос» впервые встречаются при описании германским историком Иорданом* событий, случившихся в середине IV века, когда «росоманы», то есть люди, называемые росами, вступили в военный конфликт с готами (древними восточно-германскими племенами). Это могла быть родоплеменная группировка, проживающая в бассейне реки Рось, которая с востока впадает в Днепр южнее современного Киева. Именно у этой части славян, обитавших примерно в границах современной Киевской области (Русская земля в древнем ее значении), где впервые укоренилось общее самоназвание нашего материнского этноса, и сложился будущий центр его суверенной политической организации – Киевская Русь.

Именно здесь впервые возникло стремление восточных славян, других народов к слиянию в единый организм, которое впоследствии связало их общностью политической жизни, способствовало укреплению понятия – единство Руси. Одновременно освоение новых пространств, распространение в них княжеской и вотчинной (отеческой) администрации, сбор с населения дани и утверждение судебной власти способствовали более тесным связям и сношениям между обитателями различных русских земель.

А Киевская Русь изначально была многоэтничным (разноплеменным) государством, так как на ее территории ассимилировались многие другие народы – балтские, иранские и другие племена. Именно здесь начала формироваться и древнерусская народность. Каждое племя, каждый народ, входя в его состав, привнес свои особенности присущей ему, собственной организации общества.

В качестве общего вывода и, одновременно, заключения к данной главе приведем выражение, сказанное одним из выдающихся исследователей славянской и древнерусской истории академиком Б.А.Рыбаковым*: «Несомненно, то, что для восточных славян история начиналась на юге».