МЫ УШЛИ

поэма К 10-летию вывода Западной группы войск из Германии
Майским солнечным днём, в 45-ом,
Власть над миром взяла тишина -
Обезглавлена русским солдатом,
Захлебнулась от крови война.

Смолк победный салют - отпылала
И «союзническая любовь»;
Льдом «холодной войны» обрастала
Голубая планета - мир вновь

Расколола политика-стерва
На Восточный и Западный блок,
И опять орудийные жерла
Хищно вызверились на восток.

Нас история остерегала -
Рано пушки стране зачехлять…
И хоть армия смертно устала,
Решено было сформировать

Группу войск. А рассветом июньским
Маршал Жуков возглавил её -
Ставка 1-го Белорусского
Ей сдала управленье своё.

Заслонив пол-Европы собою,
Шесть гигантских армейских громад
С Рудных гор - до балтийских прибоев
Заступили в бессрочный наряд.

В гарнизонах средь мёртвых развалин
Городки зажигали огни,
Ремзаводы и школы вставали:
Группа - нечто анклаву сродни.

Сотни тысяч людей, полстолетья,
Вдалеке от родимой земли,
За безоблачность мира в ответе,
Боевые дежурства несли;

День и ночь мастерство боевое
Повышали; растили детей…
…Только грянуло время лихое -
Торжества небесспорных идей.

По велению «сильных Отчизны»,
Как гигантский пожар, занялось
Беспримерное по драматизму
И размаху движение войск.

Шли колоннами люди и танки -
Города провожали полки,
И парило «Прощанье славянки»
Над крестами костёлов и кирх.

В соответствии с графиком строгим
На восток понеслись поезда;
Для германской железной дороги
Началась «боевая страда».

И с холодными волнами споря,
Тёк в Россию «железный поток» -
Шли войска по Балтийскому морю
Через порты Мукран и Росток.

Шли и в зной, и по первой пороше,
И - когда ливень землю поил;
И - когда «благодарная» Польша
Перекрыла границы свои…

Вот особенность воинской доли -
Шли, не ведая - что суждено:
Этих бросили в голое поле,
Тех - расформировали давно.

Кто - на рынке; кто - сторожем в… баньке;
Кто, оболганный, сгинул в Чечне;
Кто - «бомбит» по ночам на «Трабанте»,
А с утра верно служит стране.

Примелькалась у донорских пунктов
Офицерская гордая стать -
Ни жилья, ни довольствия, будто
Стала мачехой Родина-мать…

…Это всё - впереди, а пока же
Ждёт отправки последний состав.
В эшелоне порядок налажен,
Как диктует солдату Устав.

Марш прощальный гремит меж домами
От оркестра оглох городок.
Тепловоз, засипев дизелями,
Исторгает протяжный гудок…

Эхом лес тепловозу ответил,
Лязгнув сталью, пошёл эшелон,
И запутался солнечный ветер
В кумаче расчехлённых знамён.

К козырьку выразительно гордо
Вскинул руку суровый Главком,
Но нежданно-негаданно к горлу
Подкатился предательский ком:

Вспыхнул в памяти образ природы
Забайкальской родной стороны,
Где прошли босоногие годы,
Опалённые жаром войны.

Вспомнил он стародавнего друга,
Что в афганских предгорьях убит,
И солдата – отца, что под Лугой
В безымянной могиле лежит…

Сколько их по российским просторам –
Кто с войной не по книжкам знаком,
Кто клеймён был её приговором!
И подумал последний Главком:

«Не за деньги и не за медали,
Не за должности и не за страх, –
Помня святость Присяги, стояли
Мы на передовых рубежах!
Да, уйдём мы. Но разве остудит
Пыл агрессора наш мирный шаг?..
Беспристрастное время рассудит –
Кто был прав,
Кто был глуп,
Кто был враг!..».

…Сутки. Ночь. Вот уже замелькали
Островки подмосковных платформ.
Люди ратные смело вступали
В мир, казалось, достойных реформ.

Только начал редеть очень быстро
Всеармейский «подушный кадастр».
Кровь – на совести тех «пацифистов» –
Обладателей сонма гражданств, –

Кто с экрана блажит что есть силы,
Мол, угроза войны – это бред, –
Нет сегодня врагов у России!
Только вот и союзников – нет…


…Мы ушли. В штабе – гулкое эхо.
Но не быть «святу месту» пустым –
Под тяжёлым ботинком морпеха
Затрещали у школы кусты.

Полигоны и аэродромы,
Склады и городки, не спеша
(Словно шли по полям Оклахомы),
Занимали войска США.

Занимали без боя, степенно,
Под весёлый мотив «Янки дудль».
Что ж, безлюдный Вюнсдорф – не Арденны
В 45-ом далёком году…
Мы ушли. НАТО, словно короста,
Обложило Европу за год
И, уроки забыв «Дранг нах остен»,
Устремилось в «крестовый поход».

Снова с польского берега Буга
(Как в истории было не раз),
Враг, охвачен безумья недугом,
Сквозь прицелы исследует нас.

Мы ушли… Но остался потомкам
В Трептов-парке, в сердцах и в веках
«Воин-освободитель» – с ребёнком
На могучих и добрых руках!

август 2004
*****

"НОВЫМ РУССКИМ"

Скитальцы призрачного рая,
глухие жертвы лживых фраз,
народ России умирает
и прекращается на вас, –
коль юными или седыми,
вы, отрекаясь от всего,
наследуете только имя,
забыв о доблестях его…

*****

ПОБЕДИТЕЛЬ

Не пенит воды Донузлава
от гидросамолётов след.
Песок.
Руины.
Остов ржавый…
Я не был здесь
пятнадцать лет.
Здесь, окрестив мансарду
в рубку
“москитки”,*
вставшей на редан,**
своей прокуренною трубкой
“шаманит”
старый капитан.
Здесь у него скребёт по венам
металл
в израненных ногах,
здесь он
полвека
в снах военных
ведёт свой катер
на врага!
А днём…
на свалке,
вместе с псиной
объедки ищет
офицер…
Посёлок Мирный.
Украина.
А некогда –
СССР…

*“москитка” - единица “москитного флота” – термин, обозначающий совокупность быстроходных и манёвренных боевых катеров.
**редан – уступ на днище быстроходного судна, снижающий сопротивление воды в режиме глиссирования

*****

ПРАВДА ИНВАЛИДА

Мой поход по жизни как-то не задался…
К истине дорога – в ямах и долга:
Я сегодня точно знаю – заблуждался
Человек, сказавший: “Правды нет в ногах”.

В том меня поддержит не балован лаской
Мачехи-судьбины, властного “двора”,
Брат мой по несчастью – что к своей коляске
Навсегда прикован, как галерный раб.

…Память сохранила ног былую правду:
Дымных полигонов вязкие пески,
Жаркие атаки, звонкие парады,
Полосы препятствий, кроссы, марш-броски…

Сердце свято верит, что удача – вечна,
Из песка возводит чудо-терема…
Молодость прекрасна, молодость беспечна –
Ведь за сонмом вёсен немощи зима…

А меж тем клокочет хлёбово цинизма
В душных кабинетах и пустых глазах,
И наотмашь хлещет мир, насквозь пронизан
Болью, обращая грёзы юных – в прах.

Вышвырнута хлёсткой фразой на задворки,
Правда инвалида чуть жива лежит;
Ко всему – жестоко дразнит поговорка:
Мол, хоть и коротки, – ноги есть у лжи.

Мрачная реальность: каменный чиновник –
Суетно-брезгливый взгляд из-под бровей;
К празднику – баланды лагерной половник,
Пенсия размером с гулькин нос рублей;

Неприступность лифта, лестница крутая,
Щель дверных проёмов, как Монблан – порог…
Люди-инвалиды – жизнью утверждают
Истины сермягу: правды нет без ног!

*****


Мы не вдруг гнёмся в жалких поклонах,
В целом, в нас горделивая стать, –
Ведь не зря ещё с мокрых пелёнок
Мы мечтаем пожарными стать,
В снах штурмуем неведомый космос,
Грезим песней арктических вьюг,
И портфели по-рыцарски носим
За косичками юных подруг.

Но недолго прозрачен и светел
Лёгкий флёр романтических грёз –
И обносит безжалостный ветер
Листья с выросших рядом берёз.
В лихорадочном калейдоскопе
Ежевыборно сытых властей
Мы – лишь чёрного цвета осколки
В бесконечной, как смерть, пустоте.

Мы, – в плену у слепого порока,
Сонм штандартов храним в сундуке
И залётного славим пророка –
На отвратном чужом языке.
Вслед за колер меняющей кожей
Подменяется льстивостью честь,
Ну а гордость становится схожа
С мятой картой – достоинством в “шесть”.

Клетки разума косит проказа
Первобытных животных страстей –
От пахучего яда сарказма
До обглоданных братских костей.
Мы тупеем от сплетен и слухов,
Затоптав путеводную нить…
От повальной агонии духа –
Кто сумеет страну исцелить?..